Искажение[СИ, роман в двух книгах] - Юрий Леж

Как понимали "старики", так все и оказалось. Батальон выдвинулся к передовой, подменить сидевших в окопах солдат обыкновенного стрелкового подразделения. И хотя такая подмена выглядела странно — штурмовиков в окопы, как простую "махру", но — как всегда, начальству виднее, кто где нужнее, кто из них фрукт, а кто — овощ…

Авдотьину повезло. Снайперская точка, на которой он сменил крупного, сумрачного мужика лет тридцати, была оборудована отлично. Окопчик на склоне небольшого холма сообщался с парой таких же, отрытых метрах в пятидесяти от него, а еще почти рядом начиналась узкая щель будущего оврага, промытая дождями. Перекатился с десяток метров — и вот уже ты недоступен ни для пуль, ни для минных осколков. Красота, а не позиция.

Мрачный сменяемый немногословно, больше жестами и междометиями, пояснил Авдотьину обстановку, мол, стрельбы особой нету, напротив, во вражеских окопах, сидят румыны, а им воевать не очень-то хочется, это тебе не германцы. Указал на ориентиры по пулеметным гнездам, по траншеям и наблюдательному пункту. И посоветовал под конец передачи места особо не напрягаться.

— Все равно скоро вперед пойдем, сколупнем этих цыганов, как плюнуть раз…

Про боевые способности румын Авдотьин знал не понаслышке, уже довелось полгода назад столкнуться с элитой их вооруженных сил. Вот только воевала эта "элита" похуже простых германских пехотинцев, да и трусовата была, чего уж тут греха таить. Значит, предстоит ему спокойная двухнедельная отсидка в окопе с редкой стрельбой с той стороны. Ну, если, конечно, за эти две недели ничего не случится. Наступления, к примеру. Или еще какой пакости, на которые судьба в отношении штурмовиков была очень щедра.

Подумал так Авдотьин и — как сглазил. Уже после завтрака сухим пайком, полученным еще в сельской школе после построения, его вызвали на батальонный командный пункт. Ничего хорошего от таких вызовов рядовой Авдотьин никогда не ждал.

В просторном блиндаже, оборудованном тут несколько месяцев назад, когда линия фронта стабилизировалась, и румыны перестали отступать, вернее, наши перестали гнать их взашей со своей земли, в блиндаже собрались почему-то командиры всех четырех рот и — ротные снайперы, всего двенадцать человек, потому как снайперов было в батальоне побольше, чем ротных.

Их встретили комбат и особист, и само присутствие особиста говорила, что дело тут непростое. Он и начал разговор, когда прибывшие пристроились по уголкам, мгновенно превратив просторное, казалось бы, помещение в тесное и душное.

— Дела такие, ребятки, — сказал капитан Сомов, протирая замшевой тряпицей свои роскошные, профессорские очки. — Нас сюда не просто так поставили, а по приказу из Москвы, совместному от Генштаба и центрального аппарата НКВД. Инструкция будет очень простая. Сидеть смирно, иногда постреливать, но так — для виду, чтобы с той стороны никто и не подумал, что вместо "махры" теперь в окопах штурмовики сидят.

"Во дела какие…" — не успел удивиться про себя Авдотьин, как особист продолжил:

— Особо касается снайперов. Вы, ребята, про отстрел офицеров да всякие там соревнования на дальность просто позабудьте. Но — свои сектора изучите до последней травинки, пристреляйте, чтоб ночью могли на звук попадать. И сразу ваши вопросы предупреждаю: зачем и почему все это надо, мне неизвестно. Но вот такую директиву, очень подробную прислали…

В блиндаже повисла недоуменная тишина. Никто из офицеров, а уж тем более рядовых снайперов, не знал, что сказать в ответ.

— Инструкцию послушали? — вмешался комбат. — Вопросов нет?

— Какие вопросы, — отозвался лейтенант Бородин, он, пожалуй, был единственным из офицеров батальона, который не смог бы промолчать даже при встрече с Верховным. — И так понятно. Сидим, "махру" изображаем. Кому и зачем это надо — не наше дело.

— Правильно, — согласился комбат. — Играйте. Но не переигрывайте. Все должно быть так, будто просто один батальон на другой поменялся. Вот и все дела. Снайперов еще разок предупреждаю — под личную ответственность! Ясно? А раз все ясно — по местам!

Возвращаясь на свою точку, Авдотьин раздумывал, с чего бы это и особист, и комбат так прицепились именно к снайперам, да еще и на него поглядывали искоса? Ну, бывало такое пару раз, когда за сутки он перебил едва ли не половину офицеров противостоящего им германского батальона. Так это ж не специально, так сложилось, что лезли эти германцы под пули чуть ли не сами, видать, расслабились перед нашей-то "махрой", что только и умеет, так залпами пулять. А про то соревнование на дальность с одним новоприбывшим пацаном с британской винтовкой, Авдотьин и вспоминать не хотел, глупо тогда все получилось, захотелось постоять за честь своей "мосинки", пусть и старенькой, но дело свое знающей получше и британских, и американских. А то, что погиб тот пацан — вины Авдотьина никакой не было, не стоит высовываться из "щели", когда тебя в ответ на меткий выстрел германцы минами забрасывают…

В следующие два дня и ночь между ними Авдотьин как следует разглядел и пристрелял положенный ему сектор, старательно не обращая внимания на мельтешащих то там, то здесь румынских офицеров и унтеров, которые, похоже, расслабились на весеннем солнышке совершенно и перестали бояться, чего на войне делать ну никак непозволительно. Впрочем, ставший уже давно бывалым солдатом, Авдотьин понимал, что выполнение приказа должно всегда быть на первом месте, а уж приказа, исходящего аж из самого Генштаба и центрального аппарата НКВД — тем более.

Впрочем, для того, чтобы освоиться на новом месте опытному снайперу не нужно было так много времени, и на второй день Авдотьин в хвост и гриву гонял своего необстрелянного напарника, отрабатывая, по большей части словесно, всяческие нестандартные ситуации, как если бы румыны смогли прорваться от передней линии окопов к их маленькой высотке. Ну, и тренировал глазомер у молодого пацана только-только, чуть больше месяца назад, прибывшего в батальон с очередной партией новобранцев.

А на вторую ночь это и случилось. Едва-едва начало темнеть, как в окопчик Авдотьина прибежал особист. Сам по себе дядька не вредный, должностью своей не козыряющий, как некоторые из его ведомства, но профессиональные обязанности исполняющий скрупулезно и педантично, капитан Сомов оглядел, как устроились снайпер с напарником, скупо похвалил и попросил! — не приказал, а именно совсем не по-армейски попросил быть готовым к визиту некоего таинственного начальства.

— Прибыли тут под вечер, — пояснил он солдатам. — Со взводом сопровождения, а во взводе такие волкодавы… я таких и до войны-то всего разок видел…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});